Макарова Вероника Юрьевна — старший специалист по работе с индивидуальными посетителями Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера) РАН. Окончила исторический факультет Санкт-Петербургского государственного университета (СПБГУ) и факультет этнологии Европейского университета в Санкт-Петербурге (ЕУ СПБ).

Кунсткамера. Для кого может быть интересен данный музей? Для антропологов, этнографов, историков? Только для тех, кто профессионально занимается наукой? Человек, сидящий напротив меня, доказывает, что это далеко не так. У Вероники Макаровой аккуратная стрижка, сиреневые очки в тонкой оправе и десяток лет работы в научной сфере за спиной. Как утверждает сама, к своей работе в музее пришла только к 38 годам, до этого занималась этнографией, писала статьи, ездила в экспедиции. Она заваривает зелёный чай, угощает нас рахат-лукумом и рассказывает о нынешней работе, традиционной культуре и играх.

— Можете чуть подробнее рассказать о своей научной деятельности? Вы, насколько знаю, заканчивали Европейский университет.

— Да, я заканчивала Европейский университет. Писала диссертацию об отношении крестьян к духовенству. Не защитила её, так как в определённый момент свернула с пути. Поняла, что мне это по большому счёту не надо. Ну, публиковала статьи, ездила в экспедиции, выступала на конференциях. И всё про народную религиозность.

— Специалист по работе с индивидуальными посетителями – это экскурсовод?

— Это не экскурсовод. Хотя на бейджике у меня так и написано. По замыслу создателя данного словосочетания, специалист по работе с индивидуальными посетителями – человек, который работает с теми, кто пришёл в музей, как раз не желая ходить с экскурсией. Для этих посетителей тоже нужно что-то придумать, чтобы им стало интересно в музее. Собственно, я тот, кто создаёт для них программы.

— Не могли бы Вы расписать свой самый обычный день? Как он проходит?

— Это, наверное, не очень просто. Сегодня день непоказательный, я провела 5 экскурсий. Скорее исключение из правил. Экскурсии вожу, и они входят даже в мои обязанности, но это второстепенная роль. Ну, сегодня ещё, например, я писала рецензии. Есть фестиваль «Детские дни в Петербурге». Там в определённом формате составляют маршруты по музеям. Мероприятие меняется. Организаторы хотят выбрать двадцать лучших маршрутов, поэтому попросили работников музеев дать рецензии на те, которые музеи считают самыми лучшими. Сегодня в промежутках между экскурсиями рецензировала один из них, Музей почвоведения.

— А чем занимаетесь в другие дни?

— В другие дни мы что-нибудь придумываем. Например, вот последняя из наших программ, которая называлась «300 лет за один час». Остатки декораций перед вашими глазами. Мы их не собираемся убирать: осенью игра снова пройдёт. Она посвящена истории Кунсткамеры. Создана была ещё в 2014, но сейчас повторяем, потому что 2018 год – это тоже значимое время. Как раз 300 лет назад начало строиться само здание музея. Программа составлялась долго и мучительно, но в итоге получилась. В чём её суть? Всякий приходящий сюда называется корреспондентом и отправляется в прошлое. На полу разложена лента времени, в каждой из клеток – задание. Люди задания выполняют, движение по полю регулирует кубик. Вот здесь ещё, например, остались портреты Николая I и Петра I. Их можно перевернуть. За одним – конфетница. Пётр I считал, что в музее «надлежит охотников до знаний приучать и угощать, а не деньги с них брать». Вот, собственно, в этом пространстве всё происходило. Люди проживали историю места.

— Руководство музея даёт полную свободу на любые инициативы и идеи? Или есть какие-то ограничения, и Вы сталкивались с проблемами?

— Есть сложность следующего толка. Поскольку мы музей академический, не всякий партнёр нам подходит. Когда-то создавали программу про игры. Создали. Хотели её сделать с магазином «GagaGames». Не вышло. Нам не дали добро на совместный проект, поэтому мы реализовывали его самостоятельно. Получилась игра, посвящённая играм в традиционной культуре народов мира.

— Какой из своих игровых проектов Вы считаете наиболее удачным?

— Ну, вот [программа] «300 лет за 1 час» хороша, по-настоящему хороша. Удачный проект, по опыту это знаем. В неё ребята приходили играть 5 раз. Кубик несёт с первой клетки на двенадцатую. А что было в промежутке? Им это интересно. Чем ещё горжусь? Настольной игрой, которую мы создали впервые за всю историю музея.

— Продаётся?

— Нет, потому что реализовывать некому. Мы её просто дарили участникам игры, посвящённой играм. Она была создана на основе музейных коллекций. Ну, впрочем, всё, что мы делаем, так или иначе связано с Кунсткамерой. Мы популяризаторы. У музея есть одна большая беда: его воспринимают как музей уродов. Это общий стереотип, а наша деятельность направлена на то, чтобы этот стереотип разрушить. Поэтому мы обращаем внимание на этнографические коллекции. И вот игра про занятия мужчин и женщин в традиционной культуре. Построена она на известном приёме игры «Мемори», карты нужно в пары складывать. Этот формат имеет корни в традиционной культуре. Есть похожая японская игра каи-авасэ, которая заключалась в том, чтобы складывать ракушки со схожими картинками. В нашей игре есть пара - мужчина и женщина одного региона и одного социального статуса. Рядом с рисунком есть значки, они об этом напоминают. Изображены здесь наши музейные экспонаты. Иногда даже точнее. Здесь такая распрекрасная айнка, у неё есть татуировка вокруг рта. У манекена нет такой. Женщинам наносили их в юности. Делали надрезы над губой и под губой и втирали туда сажу из котелка. Полагали, что таким образом женщина попадет под покровительство богини очага. Это довольно важный обряд. Игру ещё можно использовать как путеводитель. Мы так её и назвали: «Игра и гид по музею антропологии».

— Какие возможности для человека даёт эта профессия? Что она открыла лично для Вас?

— Какой сложный вопрос! Я даже не знаю, как на него ответить. Лично мне это интересно, потому что я креативщик. Мне нравится вовлекать людей в эту жизнь, видеть, что люди оживают. Нравится видеть, когда у них глаза зажигаются. Приятно наблюдать, когда они для себя открывают что-то новое. Сделать отдельный продукт, который будет в меру увлекательный и в меру умный – это искусство. Чтоб чувства были приятные, но при этом люди чем-то обогащались. Нужно такую грань постоянно ловить. Нужно чувствовать этот сложный баланс. Не всегда получается сходу.

— Если бы нужно было на один день уйти с работы, и нашёлся бы человек, готовый заменить Вас, что Вы бы ему сказали?

— Сложно. Сказала бы, что это нельзя выполнять работу равнодушно. Мне кажется, нужно, чтобы горело у самого. Если тебе интересно, это передаётся. Надо придумать что-то, чтобы нравилось тебе, тому, кому ты делаешь, и чтобы подходило под пространство, в котором делаешь. Если всё совместить, получится здорово.

— Что в Вас поменяла работа?

— Даже не знаю, поменяла ли что-то. Она, скорее, раскрыла то, что было всегда, но исключительно для домашних.

Текст: Полина Романова
Фотографии: Лада Бутенко